ТРИ БОГАТЫРЯ ПРОТИВ ТРЕХ ЗМЕЙ-ГОРЫНЫЧЕЙ

40 строк

Нам врага не одолеть.
"Можем хоть сейчас лететь".
День летим, два дня пугаем,
И обратно прилетаем.
Итого четыре дня,
Слушайтесь во всем меня".
Долго ль, коротко ль сидели,
Встали вместе, полетели,
День летят, пора садиться,
"Только бы не ошибиться",-
Думали, снижаясь Гады:
"Вон деревня, вон ограды".
Одноглавый приземлился,
Из ручья воды напился,
На деревню налетел,
Сжег забор, сарай сгорел,
Но никто не пострадал,
Как сказали, напугал.
Так и жег два дня сараи,
Местных жителей пугая,
А потом , вдруг улетел,
Как трехглавый змей велел.
В стороне другой, двуглавый
Приземлился у дубравы,
Осмотрелся, отдышался,
Сил потраченных набрался.
И в деревню полетел.
Как трехглавый Змей велел.
Кур пожег, собак и кошек,
Несколько лесных сторожек,
Напугал людей до смерти,
Что там сказочные черти!
Сказки, чтоб пугать детей.
Здесь же настоящий Змей,
Двухголовый, пышет жаром,
Напугал младых и старых
С ним никак не совладать,
Надобно на помощь звать.
Третий Змей, он был трехглавым,
Тоже действовал по плану.
День летел, в конце полета
Он вдали увидел что-то.
Ближе подлетел, что надо,
Город с каменной оградой.
Башни, стража у ворот.
Враг во внутрь не войдет.
Пролетев над грозной стражей,
Змей пустил огонь в них даже,
Так, скорее, для показа.
Испугать хотел всех сразу.
Змей два дня летал и жег,
Совладать никто не мог,
А спустя два дня исчез,
Улетев в дремучий лес.
На другой день среди елей
Вновь Горынычи сидели.
Одноглавый молвил: "Все же,
Кто же объяснить мне сможет,
Для чего же мы летали,
Для чего людей пугали"?
Старший Змей сказал с бравадой:
"Мы все сделали, как надо,
И осталось только ждать,
Вас не буду убеждать
В правоте своих суждений,
И скажу, что для сомнений
Оснований нет у нас.
День придет, наступит час.
Прилетит сюда Ворона,
Будем ждать под этой кроной".

А в это время во вражеском стане,
На другой совершенно поляне
Богатыри сидели, обедали,
Ничего плохого не ведали,
И не было у них другой заботы,
Как решать, кто пойдет на охоту.
Илья Муромец и говорит басом:
"Я пойду, чтоб пополнить запасы,
А то скука смертная одолела,
Без дела сидеть мне не дело".
"Да и я бы пошел, не отказался,
Добрыня Никитич отозвался".
Алеша Попович от скуки,
По воробьям стрелял из лука.

Вдруг, откуда не возьмись.
Из-под облаков и вниз,
Голубь прилетел почтовый.
"Что принес, белоголовый"?
Снял кольцо Алеша с лапки.
Голубь палец клювом цапнул.
Было в том кольце письмо,
Очень важное оно.
"Из далекого, из града,
Просят помощи, что ж надо
Собираться в дальний путь,
Мы втроем уж как-нибудь
Справимся с тремя главами.
Не с такими чудесами
Мы справлялись и не раз".
В этот миг с небес как раз
Голубь прилетел почтовый
Из деревни незнакомой,
"Под кольцом письмо, и тоже
Просят помощи похожей.
Только там Змей двухголовый,
Победим мы и такого".
Только молвить и успел,
Третий голубь прилетел,
И принес письмо такое,
Что в деревне над рекою
Побывал Змей одноглавый,
Нет нам на него управы.
Жег сараи и заборы,
За людей возьмется скоро.
"Ох, не нравится мне что-то
На Горынычей охота,
Странно как-то в одночасье
Навалились все напасти".
"Очень странно, только нам
По трем разным сторонам
Надо срочно отправляться,
Там на месте разбираться.
Тело, облачив в доспехи,
Взяв мечи не для потехи,
Попрощавшись без затей,
Сели на своих коней,
И отправились в дорогу
Бедным людям на подмогу.
Как поляна опустела,
Ветка вздрогнула, взлетела
Черная Ворона с ветки,
Разбудив свою соседку:
"Что Вороне не сидится"?
Стрекотала в слух Синица,-
"Тишина, покой, уют,
Хищники здесь не живут,
И Воронам здесь не место,
Это всем в лесу известно,
Только сон зазря спугнула",-
Пробурчала и заснула.

Змей Горынычи под кроной
Ждали черную Ворону,
Прилетела, рассказала,
Что подслушала, узнала.
Трехголовый Змей сказал:
"Долгожданный день настал.
Все они поодиночке,
Нам пора поставить точку.
Вот теперь летим все вместе,
У деревни, честь по чести
Мы Алешу повстречаем.
Как с мышонком поиграем,
И поджарим на огне".
"Хитро как, это по мне",-
Молвил самый молодой,
Тот, кто был с одной главой.
Целый день они летели,
До полуночи успели,
Приземлились на ночлег,
Там, где должен человек
В скором времени проехать,
Убежденные в успехе,
Спать легли в лесу под елкой.
Солнце пробудилось только,
Змеи были начеку,
Кто в лесу, а кто в стогу
Притаились, стали ждать.
Есть нельзя, нельзя и спать.

Алеша Попович при полной луне
Сквозь лес пробирался на верном коне.
Он ехал и думал: " Какая напасть
Смогла на деревни, на эти напасть.
Давно уже Змеи людей не пугали,
Давно уже Змеи людей не едали,
А здесь осмелели, напали и сразу
С трех разных сторон, в день один по приказу?
Не уж-то не знали, что мы защитим?
В обиду народ никому не дадим.
Наверное, знали, так в чем же подвох?
Не уж то из нас каждый порознь плох?
И если я прав, удалась их уловка,
Из нас каждый едет к себе в мышеловку.
Смекалку и хитрость нам не занимать,
Пора свой маршрут понемногу менять".
Алеша места эти издавна знал.
Когда-то он здесь на охоте бывал.
И знал он тропу через топи болот.
Чужой, кто б он ни был, ее не найдет.
К полудню в деревню он тайно вошел,
Все тихо и мирно, на взгляд хорошо.
Алеша услышал рассказы селян,
И понял коварный Драконовский план.
Сказал он селянам, чтоб все собрались,
Лопатами, ведрами чтоб запаслись.
И шли за околицу ямы копать,
Драконов туда заманить и поймать.
А ямы должны быть узки и глубоки,
Но главное к ночи, в короткие сроки.

Два дня Змей-Горынычи ждали Алешу,
Их план был коварным, надежным, хорошим.
Трехглавый не выдержал, утром изрек,
Что вышел разумный отпущенный срок.
"Ты знаешь, бывал здесь, слетай на разведку,
Нам знать надо точно, что мышь уже в клетке.
Змей одноглавый захлопал крылами,
Пасть приоткрыл, в небо вырвалось пламя,
И полетел по знакомым местам...
Смотрит, стоит за околицей сам,
Меч и доспехи, нет только коня.
"Что ж, ты ответишь за все у меня!"
Змей развернулся и начал снижаться,
Против Алеши хотел оказаться,
Коль на земле, не на верном коне,
Точно гореть ему в красном огне.
Змей размечтался и быстро спустился.
Хрустнуло что-то, он вниз провалился.
Узкая яма, в ловушку попался,
Как мышь в мышеловке он сам оказался.
Тут Змей почувствовал приступы страха,
Надо взлететь, места нет для размаха.
Сверху в отверстии серые тучи.
"Ох, как представится мне только случай,
Вы от меня не дождетесь пощады.
Красный огонь, это то, что вам надо".
Час ждали Змея, но он не вернулся,
Старший, трехглавый змей поперхнулся:
"Значит Алеша Попович на месте,
Как он пробрался туда, не известно,
Только сейчас нам все это не важно,
Должен за все он ответить однажды.
И этот час долгожданный настал.
Мы победим его острый металл".
Змеи захлопали громко крылами,
Рев в небо вырвалось красное пламя,
И полетели два Змея над полем,
И за околицей свиделись вскоре,
"Вот он, один, без коня, с железякой,
Буду гонять его, словно собаку,
Где отыскался такой богатырь?
В латы оделся, сожгу их до дыр".
Круг сделав, начали Змеи снижаться,
Чтобы напротив врага оказаться.
Про осторожность забыв, опустились,
Хрустнуло что-то, они провалились.
Надо взлететь, места нет для размаха,
Приступы злости и приступы страха,
Сверху в отверстии серые тучи,
"Ох, как представится мне только случай",-
Змеи мечтали, попав в западню:
"Всех мы людей изведем на корню".

Просит Алеша Попович селян,
Каждый пусть лезет скорее в чулан,
"Нужно три таза побольше размером,
А как найдете, займитесь-ка делом.
Чистите днище да всем, чем попало,
Чтобы оно все подряд отражало
Солнце, иль что-то еще, все равно,
Мне нужно, чтобы блестело оно".
Взяли селяне тазы те, что были
Чистили, глиной тазы эти мыли,
Светятся днища, приятно для глаза,
Выбрал Алеша блестящих три таза.
К людям Алеша тогда обратился:
"Разными каждый из нас здесь родился,
Сами, ведь Змеи не так виноваты,
Их так природа создала когда-то.
Можно, конечно, убить их на месте,
Только ведь жалко, скажу я вам честно".
"Что же нам делать? Вы нас удивили,
Зря получается, Змей мы ловили"?
"Что вы, не зря, ждать немного осталось,
Выполнить надо одну только малость.
Днище тазов мы направим на ямы,
Что будет дальше, увидите сами".
"А не опасна вся эта затея"?
"Думаю, нет, защитить вас сумею".

Змеи услышали шум над собой,
Вот он, настал их решающий бой,
Красный огонь против острых мечей,
И неизвестно, кто будет ловчей.
Сверху закрыть небо кто-то там хочет,
Змей пасть открыл, там огонь уж клокочет,
Только в последний момент видит змей,
Точно такая же пасть, пламень в ней.
Змей испугался, огонь и погас,
Этим себя он от гибели спас,
Думает Змей, сверху небо и тучи,
Вот подходящий, наверное, случай,
Всех напугать, в небо выпустить пламя,
Пусть озарится огнем эта яма.
Змей пасть раскрыл, только пламя пропало,
Змей зарычал, легче Змею не стало.
Понял, пропал его огненный дар,
И не разжечь ему больше пожар,
Не напугать ему больше людей.
Не испугать ему малых детей.
Кто он отныне над гладью полей?
Птица, не птица, летающий змей.

А наверху, там творилось смятенье.
Радость и страх, а порой удивленье.
Ямы накрыли большими тазами.
А результат, не поверили б сами,
Если б не видели тот результат,
Стал безобидным летающий гад.
Думали, думали люди гадали,
Змей тех из ям из глубоких достали.
Да отпустили их с миром на волю,
Тут и Алеша прощаться стал вскоре,
Путь, ведь не близкий, к утру бы добраться,
Люди кричали: "Ты можешь остаться"!
Только Алеша им всем поклонился,
Сел на коня, за околицей скрылся.
Путь в направлении дома короче.
И на исходе означенной ночи
Смог наконец-то до дома добраться,
Выспался, стали интересоваться.
Тут уж Алеша им все рассказал,
Как Змей Горыныч по небу летал,
Как люди ямы ловушки копали,
Как в эти ямы три Змея попали,
Знатным Алеша рассказчиком слыл,
А про себя рассказать позабыл.