Фиолет ночи застывает каплями в тетради,
Серебром парчи, лунною натянутой строкой.
Мир не без причин так неописуемо параден,
Да не умолчит Истина с протянутой рукой!

Сказочная ложь проникает в вены, как отрава,
Сразу не поймёшь, кто тебе враги, а кто — друзья.
На звенящий грош набежится целая орава,
На разящий нож втайне наложив смертельный яд.

Голос в тишине громче беспорядочного воя,
Истина — в войне, вечность — в окончании веков.
Маки на броне — знак недостижимого покоя,
Кружево планет — символ неразрывности оков.

Жалкий человек! Атом с самомнением Вселенной!
Сорванный побег, брошенный в космическую пыль,
Гомо имярек с дурью многослойнопоколенной,
Худший из калек, лишь себя не видящий слепым!

Что же, озарим Истиной последнюю страницу,
В пурпур и рубин облачим к распятию ея.
Полный карабин зарядим к расстрелу Плащаницы -
В нас неистребим скепсис чернокрылого вранья.

Будет поутру воздух ослепительного цвета,
Красным на миру мирром помазуется пророк.
"Весь я не умру", — молвит Бог чернилами поэта.
"Вечно не умру", — вторит эхо выстрелов и строк.